Многие великие мужи человечества, начиная с античного Горация, затрагивали тему отношения государства к своим детям и старикам. В том смысле, что «общество, которое не заботится о стариках и детях, обречено». Хочется поговорить о детях, нуждающихся в общественном попечении.
К директорству интернатом Бигайша Нургазинова пришла, казалось бы, окольными путями. После окончания Чимкентского педагогического института ей не пришлось стать учителем, как предполагал диплом факультета русского языка и литературы. После института она целиком окунулась в партийную работу, поднялась до уровня горкома партии. Этот этап жизни, хоть и далекий от педагогики, несомненно, принес практическую пользу – привил прочные административные и организационные навыки, научил умению общаться с людьми, быстро находить ключ к решению любой проблемы.
Но грянули смутные перестроечные времена, ветром перемен смело и партию, и общественный строй, и плановую экономику. Однако, болезненная ломка привычного уклада жизни вернула Бигайшу Нургазинову в педагогическое лоно. Недолгое время она заведовала детсадом «Шолпан» при свинцовом заводе, но вскоре рухнул и промышленный гигант – детский сад закрылся. Бигайша снова оказалась на перепутье. «Меня тогда спас телефонный звонок, – вспоминает Бигайша, – поступило приглашение на должность завуча в интернат для слабовидящих детей. Я расценила это как «перст судьбы». Могло ли быть простой случайностью, что я вышла именно на это поприще – заботиться и воспитывать детей с ограниченными возможностями? Просто судьба вывела меня на единственно верную дорогу, уже пройденную моим отцом. Он долгое время был областным прокурором, но в последние годы жизни руководил республиканской профшколой для инвалидов – самой слабой и незащищенной части общества. А я, выходит, только подхватила эту эстафету».
Конечно, взявшись за это дело Бигайша Нургазинова столкнулась с совершенно другим детством. К этим детям нужен был особый специфичный подход. А когда ее утвердили на должность директора интерната, пришлось отвечать уже не только за методику воспитания и обучения, но и за бытовое благополучие своих подопечных. Разумеется, интернат как-то существовал за счет областного бюджета, с голоду никто не погибал, самые элементарные коммунальные удобства имели место быть… Но, в начале 2000-х годов ведомственное финансирование было настолько минимальным, и не только в сфере образования и социальной защиты, что обеспечивалось только выживание, а не достойная жизнь. Как удавалось тогда выплывать из моря финансовой нужды?
«Как говорится, не хлебом единым жив человек, – говорит Бигайша. – Для полноценного развития нашим детям было многое необходимо, кроме «гастрономического» пропитания. Есть такое понятие, как компенсация, так вот, у слепых детей в этом случае обостряется музыкальный слух. Они прекрасно поют, играют на музыкальных инструментах. Во времена первых шагов моего директорства не было и речи о том, чтобы развивать это музыкальное направление за бюджетный счет. А средства были нужны немалые – на приобретение музыкальных инструментов, на привлечение к работе преподавателей-вокалистов, хореографов, на пошив костюмов, наконец, чтобы наши дети могли показать свои творческие успехи на людях… Была еще одна немаловажная проблема – вывести детей в открытое пространство. В то время бытовало мнение, что интернаты такого рода – это закрытые, «режимные» учреждения, вроде резервации для неполноценных людей. Я же старалась всячески разрушать стереотипы: наши дети должны и будут выезжать на экскурсии, слушать музыку на концертах, посещать драматический театр, в общем, приобщаться к жизни «нормального» народа. Для этих целей нужен был хотя бы один маленький автобус, которого не было.
И еще, хоть и не хлебом единым, а для своих детей я старалась как-то разнообразить пищевой рацион. Ведь нормы питания были разработаны еще в военные времена разрухи и голодухи, понятно, что по этим скудным меркам детям не хватало ни сладостей, ни соков, ни фруктов… Тогда иного выхода у меня не было – начались хождения в поисках спонсоров.
Меня не раз упрекали: мол, ходишь, клянчишь, самопиаришься… А я была убеждена – ведь не для себя же прошу, и вообще, как говорят у нас, казахов, кто не плачет, тому и титьку, извините, не дают. Старалась, конечно, плакаться с достоинством: кратко и по существу излагала проблему, а если кто отказывал в помощи, не обижалась, винила только себя – значит не нашла нужных слов, не убедила, не добилась сочувствия. Но чаще всего мне удавалось достучаться, найти ответный отклик. Так, в жизни нашего интерната приняли участие замечательные люди с острым чувством сострадания и милосердия – Мухаметдин и Еркин Музраповы, их брат Шухрат Данбай, Вильким Злавдинов, Олимжан Ирисметов, Кайрат Сапарбаев, Мухтар Оразалиев, Абдрахман Жунусметов, Феликс Клугман… До сих пор вспоминаю о них с благодарностью».
Усилия директора в творческом развитии своих воспитанников не пропали даром. Их гордостью и несомненным достижением были успехи вокального трио «Сат», названного по начальным буквам имен участников – Сапар, Азат и Турар. Слово «Сат» можно еще перевести как «ступенька», «лестница», и главное, «удача». Эти совершенно незрячие от рождения дети смогли преодолеть ступеньку через свой недуг и поднялись на лестницу успеха. На фестивале детского творчества для детей с ограниченными возможностями «Жулдызай», который ежегодно проводится в Астане, эти необычные артисты так душевно и проникновенно донесли суть песен, что сразу же взяли Гран-при фестиваля. Позже они закрепили эту удачу: выступили на Международном фестивале «Кастильский ключ» в Санкт-Петербурге, а затем их заметила и пригласила в Москву Диана Гурцкая, учредившая песенный конкурс для слепых детей «Белая трость». Так эти дети вышли и на межреспубликанскую сцену.
Бигайша Нургазинова считает, что детей с ограниченными возможностями мало просто жалеть. «Они с такой благодарностью воспринимают заботу взрослых, с таким упорством тянутся к новым знаниям, что относиться к ним равнодушно никак нельзя, – говорит Бигайша Таутиевна. – С ними надо работать методично, терпеливо, с любовью и верой в их силы. И отдача непременно будет».
Затронули мы и тему государственной поддержки таких «особенных» детей.
«Сейчас многое делается в этом направлении, – уверена Бигайша Таутиевна. – Постепенно, вроде бы незаметно, но мы приближаемся к международным стандартам – в соответствии с ратифицированными Казахстаном международными Конвенциями о правах ребенка и правах инвалидов. Что касается детей с ограниченными возможностями, то наиболее значительным прорывом можно назвать введение с 2015 года инклюзивного образования. Что это означает? Отныне каждый ребенок, имеющий какие-либо отклонения от нормы, имеет право обучаться вместе с обычными здоровыми детьми – будь то детский сад или школа. Кончилось время вынужденной изоляции детей, вина которых только в том, что они не похожи на других своих сверстников».
Бигайша Нургазинова вышла на пенсию по возрасту, но не по состоянию души. Она по-прежнему остро воспринимает любые нюансы несправедливости или невнимания к детям, и так чем-то обделенных судьбой. Яркий пример тому – ее конкретное участие в судьбе маленькой Айлан.
Бигайша Таутиевна Нургазинова – «Отличник образования Республики Казахстан», обладатель медали Ыбрая Алтынсарина. «Но, можно не иметь никаких педагогических регалий, – считает она, – чтобы в трудную минуту прийти на помощь детям, нуждающимся в нашей защите – просто по велению сердца, от чистой души».
Елена Летягина
