Впервые я услышала об этом человеке в связи с пятилетним юбилеем со дня открытия в Шымкенте собственного театра оперы и балета.
Говоря о театральной труппе, мне тогда сказали: «Ведущие артисты
у нас супружеская пара Алексей Скибин и Гульжан Раскалиева».
И подчеркнули: «Они из Москвы». Интересно, подумала я. Чаще бывает наоборот. Обычно все рвутся поближе к крупным европейским сценам, а эти приехали к нам, в глушь. Какой-то нонсенс. Причем, заметьте, в те времена Шымкент не был «миллионником» и мегаполисом республиканского значения, а только что созданный оперный театр находился в зачаточном состоянии,
до приемлемого уровня ему еще предстояло расти и расти… Согласитесь, на такой шаткой платформе обычно карьеру не делают.
На пути к профессии
Но одно дело быть человеком, так сказать, широкого культурного профиля, и совсем другое быть профессионалом в сфере чрезвычайно сложного музыкально-драматического искусства, такого как Опера. Я неслучайно написала это слово с большой буквы. Как человек, не лишенный музыкального образования, не понаслышке знаю, с каким пиететом и благоговением относятся к этому жанру даже самые маститые музыканты. Если сравнивать оперу с литературными жанрами, то она в табели о рангах может смело рассматриваться как «эпический роман». Ну, допустим, как «Война и мир» Льва Толстого по сравнению с газетным фельетоном…
Поэтому и к оперным певцам, коим является Алексей Скибин, отношение у граждан самое почтительное и восхищенное. В биографии таких людей мы склонны выискивать наследственное дарование и династическую преемственность. Были ли такие предпосылки у Алексея Скибина? Оказалось, явных не было. Мало того, к профессии оперного певца он пришел не сразу, не по прямой линии, а через инженерно-технический зигзаг. Но изложу все по порядку.
Родился Алексей в городе Фрунзе в Киргизской ССР, позже переименованный в Бишкек. В общем, наш, южный человек, с детства вобравший любовь к этому краю. Музыкантов в семье не было. Мама Нина Ивановна работала шлифовщицей на заводе имени Ленина, отец – столяром, дедушка, легко говоривший по-киргизски, – агрономом. Так откуда корни его замечательной музыкальности? Правда, его мама часто пела дома разные песни – и народные, и популярные – а маленький сын охотно подпевал. Впрочем, пел он всегда и где только можно: дома, на улице, в пионерском лагере, участвовал в школьных конкурсах самодеятельности, получал почетные грамоты… Но разве это может объяснить дальнейший выбор музыкальной стези?
Первоначальное музыкальное образование он получил тоже так себе, слабенькое. Уже на Смоленщине, куда переехала семья, его определили в музыкальную школу. Однако «промучился» он там недолго: игра на баяне, как сейчас говорят, не зашла ему в душу…
Но случился в его детстве один поворотный момент, когда музыка – именно классическая, оперная – просто потрясла и всколыхнула душу до основания.
«Однажды к нам в поселок приехал певец, – вспоминает Алексей, – трудно сказать, оперный он был или нет, но его голос произвел на меня незабываемое впечатление. Пел он без микрофона, а стены, казалось, ходуном ходили… С тех пор я стал интересоваться классической музыкой, читать литературу, слушать пластинки… Но все это не выходило из чисто любительского интереса, было чем-то вроде хобби».
Подошло время выбора будущей профессии. Семья возлагала на него серьезные надежды, и музыка, понятно, в эти планы не входила. Алексей поступил в солидный технический вуз – Московский авиационно-технологический институт имени
К. Циолковского. И, казалось бы, окончательно увернулся от музыкального поприща. Но нет, опять подвернулся случай, который стал определяющим в его жизни. При институте была организована оперная студия и, конечно же, Алексей, не раздумывая, одним из первых встал в ее ряды. Надо понимать, студия – это что-то вроде кружка по интересам. Да, там студенты разучивали оперные партии, да, там они чувствовали себя оперными артистами. Вкусили прелесть первых аплодисментов и восторженных криков «браво»… Но о настоящем обучении вокалу и сценическому мастерству не было и речи. Никакая студия не сможет из любителя-дилетанта сделать профессионального оперного певца. Но это был перст судьбы: там он встретил свою любовь, там он встретил Гулю…
Семья и зрелость
Гульжан Раскалиева в то время уже училась в весьма серьезном учебном заведении — Академии музыки имени Гнесиных. Оперная студия для нее была… вроде разминки на новой сценической площадке. По сравнению со студентами-авиаторами она была настоящим профессионалом, к тому же обладала уникальным голосом неповторимого насыщенного тембра. Неудивительно, что Алексей был сражен, покорен и очарован. А когда увидел, что его чувства встретили взаимность, не задумываясь, сделал предложение. Тем более что и его родители полюбили Гулю всем сердцем. Бракосочетание было быстрым и скромным, а союз – счастливым и долговечным, который нерушим и сейчас. И дай Бог, на долгие-долгие годы…
Легко ли было вить семейное гнездо в огромной суетливой Москве? Вопрос риторический. Главе семьи, какими бы оперными амбициями он не обладал, надо было обеспечить и обустроить элементарное бытовое существование – на то он и мужчина. В то время Алексей не гнушался никакой работы: было дело, приходилось трудиться и разнорабочим на стройке. Но и техническое образование вкупе с добросовестностью и трудолюбием тоже не пропали даром. Вскоре он стал крепким специалистом в сфере издательского производства, а точнее, он постиг все тонкости компьютерной верстки газет и журналов. Весьма в то время востребованная профессия, дающая возможность жить не впроголодь и снимать вполне сносное жилье. К тому времени уже родилась их первая дочь Маргарита. Казалось бы, все устаканилось, жить можно, как говорится, от добра добра не ищут.
Но мечта погнала вперед…
Работа в издательстве хоть и гарантировала безбедное существование, но никак не соответствовала истинным потребностям души. Конечно, не без влияния талантливой жены Алексей решил осуществить свою мечту: получить основательное музыкальное образование и посвятить себя опере. Он поступил на вокальное отделение Государственного музыкально-педагогического института имени М.М. Ипполитова-Иванова и успешно его окончил. Началась хлопотная, но интересная артистическая жизнь. Как справлялись молодые супруги с маленьким ребенком на руках, даже трудно себе представить. Они работали в небольших московских театрах, принимали участие в фестивалях и конкурсах. И в России, и за рубежом, словом, вели активную творческую жизнь, вроде бы все устраивало… Пока судьба не поставила их перед непростым выбором, который, по сути, означал кардинальнейшие перемены в жизни.
Шымкент,который стал родным
В 2008 году в Шымкенте открылся театр оперы и балета. Это было долгожданным культурным событием республиканского масштаба. На открытии присутствовал сам Президент страны. Было много гостей, среди них и Алексей Скибин с Гульжан Раскалиевой. Вот в это время и поступило предложение от наших руководителей культурного сектора стать штатными артистами нового театра на постоянной основе. К предложению были присовокуплены заманчивые обещания: подъемные деньги на переезд, предоставление собственного жилья. Трудно было не соблазниться… Но главным аргументом в пользу переезда было, разумеется, наиважнейшее обстоятельство: Гульжан родом из Шымкента! То есть она-то, собственно, здесь гостьей не была, хотя ее взрослая жизнь проходила вдалеке от дома, а вот для Алексея все равно как попасть на другую планету…
Забегая вперед, скажу, что посулы наших чиновников так и остались пустыми обещаниями: ни подъемных денег, ни квартиры они так и не получили. Им, правда, выделили комнату в общежитии при областной филармонии, но это, как говорится, две большие разницы. К тому же, на свет появилась вторая дочь Вероника.
Но, несмотря ни на что и вопреки всему, Шымкент для семьи стал родным и близким. И немудрено: таких радушных, открытых и гостеприимных людей, как наши шымкентцы, еще поискать надо! Да и наш театр вскоре стал своим. Еще бы! Они стали тут работать почти с самого начала его существования, то есть росли вместе с ним, переживали его успехи и неудачи, сами вносили свою творческую лепту в культурно-просветительскую жизнь. Об исключительных успехах Гульжан Раскалиевой на оперном поприще говорить не буду – ее судьба заслуживает отдельного разговора. Но что касается Алексея Скибина, то можно уже с уверенностью сказать, что он стал незаменимым в среде театрального сообщества, да и в культурной жизни города. Нет ни одной значительной оперной постановки, где бы ни звучал его красивый благородный баритон. Да и за басовые партии он берется охотно – благо диапазон позволяет…
Несомненные творческие достижения Алексея Скибина на шымкентской сцене стали возможными не только благодаря огромному трудолюбию и фанатичному служению любимому делу. Он сумел стать своим и востребованным еще и потому, что всем сердцем полюбил казахскую культуру, язык этого народа, обычаи и традиции. Сам он немного стесняется своего акцента, но слышали бы вы как он поет на казахском языке! Неслучайно, что уже вскоре после переезда на «Казахской романсиаде» он получил заслуженное первое место.
Обещала поговорить о штрихах к личностному портрету Алексея Скибина. Что ж, выполняю. Знаете, что сразу бросается в глаза? Это необычная для известной персоны скромность, мягкая и ненавязчивая интеллигентность, умение держать себя с людьми с необыкновенным доброжелательным достоинством. В разговоре о себе он то и дело сбивался на талант и успехи жены: «А вот Гульжан, а вот она…» Я незаметно возвращала беседу к его персональным достижениям, и наконец он сказал: «Я привык воспринимать нас как единое неразделимое целое, мне как-то трудно говорить только о себе».
А еще он прекрасный отец. При разговоре о дочерях у него заметно теплеют глаза. Есть же такое выражение – «затуманенный взгляд». Так вот, это о нем. Он рассказал, какие успехи делают дочки: старшая поет, но по-английски и в стиле рок, младшая больше склонна к рисованию, хотя и музыкальные способности неоспоримы… В общем, не о себе, а о семье он может, кажется, говорить часами. Редкое качество для публичного человека…
И наконец, Алексей Скибин – человек верующий, но об этом он вообще не захотел распространяться. Ну и правильно, это дело сугубо личное и потаенное. Он уже много лет поет в церковном хоре, как бы совмещая профессию и насущную потребность души. И дай Бог ему счастья!
Елена Летягина
