Я продолжаю свой экскурс по истории Шымкента, начатый в прошлом номере газеты «РАБАТ», где я подчеркнула огромный вклад в изучение древней истории нашего города такими выдающимися учеными, как Н.П. Подушкин, Б.А. Байтанаев и К.М. Байпаков. Был упомянут и русский исследователь Александр Иванович Добросмыслов, который, будучи историком, этнографом и ветеринарным врачом в одном лице, оставил для потомков интереснейший и фундаментальный труд под названием «Города Сырдарьинской области», где отдельной главой описан и «Чимкентъ» начала прошлого века.
Я сказала «упомянула», да нет, буквально целыми кусками цитировала бесценные свидетельства ученого о жизни, благоустройстве, хозяйственно-коммунальном состоянии, полицейском надзоре уездного города, в котором нам сейчас посчастливилось жить. Но многое осталось за бортом, поэтому продолжаю эту тему.
Жизнь уездного города
К началу прошлого века Чимкент стал неумолимо разрастаться. В 1904 году в русском секторе проживали полторы тысячи человек, в сартовском (коренное население) – около десяти тысяч. А уже через шесть лет, по отчету уездного начальника, город насчитывал 16 тыс. жителей.
Чимкент приобретал вполне цивилизованный урбанистический вид, он даже удостоился собственного герба, высочайше утвержденного 21 апреля 1909 года.
В описании А.И. Добросмыслова он выглядел так: «В зеленом щите серебряная ветка особаго вида полыни с таковыми же цветками. В вольной части – герб Сырдарьинской области. Щит увенчан серебряною башенною короною о трех зубцах и окружен двумя золотыми колосьями, соединенными александровскою лентою» (орфография автора сохранена). Этот «особый вид полыни», точнее, ее обработка, стала главным толчком для развития слабоватой чимкентской промышленности. Именно благодаря этому сорняку и появился на свет знаменитый Чимкентский сантонинный завод – далекий предок нашего химфарма.
Прочая же промышленность в Чимкенте была такова: «При кокандском владычестве торговля в Чимкенте была незначительная и велась так же, как и в других городах Туркестанского края. По сохранившимся в архивах управления начальника уезда сведениям, в 1868 году в Чимкенте были следущия промышленныя предприятия: водяных мельниц – 23, кожевенных заводов – 22 и мыловаренных – 4.
Русские начали торговлю с водочных изделий, сначала этим делом занимались отставные солдаты, а в 70-х годах здесь завели винную торговлю Н.И. Иванов, фирма Первушеных и Н.Я. Пугасов. В настоящее время в Чимкенте оптовых винных складов – 2, рейнсковых погребов – 17, буфетов – 3, пивных лавок – 5. В 1911 году товариществом открыт небольшой пивоваренный завод.
Других торгово-промышленных заведений в Чимкенте в 1911 году, по сведениям податного инспектора Петра Адольфовича Горна, было 507, из них: магазинов швейных машин – 4, сантонинный завод, хлопкоочистительных заводов – 3, маслобойных – 15, кожевенных – 3, водяных мельниц – 28, кирпичных заводов – 5 (при них же делаются и горшки), хлебопекарен – 16, кузниц – 15, заведений минеральных вод – 3, один галантерейный магазин, мануфактурных магазинов – 19, мануфактурных лавок – 55, бакалейных, скобяных, шорных лавок – 87, лавок с простонародной обувью – 33, мелочных лавок – 71, чайханы – 50, караван-сараев – 10, харчевен – 9, мясных лавок – 27, лесных складов – 3, лавок с местными кустарными изделиями – 3, а скупкой сырых животных продуктов занимаются 22 лица».
Флагман чимкентской индустрии
Смешно было бы говорить о промышленных успехах Чимкента начала прошлого века с его единичными заводиками кирпичного, кожевенного или маслобойного назначения, если бы не солидный и высокоприбыльный по тем временам сантонинный завод. О нем с уважением упоминает не только А.И. Добросмыслов, но и другие исследователи южноказахстанских земель.
К примеру, В.В. Заорская и К.А. Александер в своей брошюре «Промышленные заведения Туркестанскаго края» 1915 года, давали о заводе такие сведения: «В исключительном положении в ряду других отраслей стоит производство сантонина, представленное одним чимкентским заводом, являющемся в то же время единственным в мире (!). Открытый в 1830 году химиками Капероном и Альсоном и введенный в медицину в 1833-м в качестве специфического средства против аскарид, сантонин издревле употреблялся в народной медицине под названием цитварного семени. Этот вид полыни водится и в других местах, но именно в Чимкентском уезде Сыр-Дарьинской области она была в самых значительных количествах. Она (дармина – на местном наречии) здесь растет сплошными зарослями на бугристом степном пространстве между Каратауским хребтом и рекой Сыр-Дарьей вдоль речек Бугуни, Арыси и Чаяна, а также на пространстве левого берега Сыр-Дарьи.
Сантонинный завод начал работать с 1 января 1885-го, и к концу первого года уже было выработано более 150 пудов чистого сантонина и более 38 пудов сырого. Необходимый при производстве спирт Высочайше утвержденным положением Комитета министров было разрешено отпускать без акциза, а недостаток топлива в Чимкентском уезде завод восполнял отбросами, получаемыми при производстве, выделывая из них хорошо горящие брикеты».
А вот что пишет о заводе А.И. Добросмыслов: «Прежде сантонин приготовляли только на немногих европейских и северо-американских фабриках. В конце 70-х годов прошлого века (для нас – позапрошлого – Е.Л.) были произведены опыты приготовления его в Оренбурге, и наконец в 1884 году был устроен сантонинный завод на месте родины «дармина» в городе Чимкенте. Весной 1882 года прусский поданный, химик по профессии и знакомый практически с производством сантонина Вильгельм Прафф, проживая в Москве, обратился к предприимчивому купцу Николаю Ивановичу Иванову с предложением заняться приготовлением сантонина, благо тот в то время жил в Туркестанском крае.
На Н.И. Иванова доводы Праффа о полезности и выгодности предприятия подействовали, и он, не откладывая дела в долгий ящик, образовал в следующем году товарищество под фирмой «Химический завод Иванова и Савинкова в Чимкенте» и начал постройку завода. Машины для завода были заказаны братьям Бургдорф в Альтоне, близ Гамбурга, которые приняли на себя обязательство поставить на завод все машины и затем пустить их в ход. Весной все машины и аппараты были в Чимкенте. Доставка от Оренбурга до Чимкента была делом чрезвычайной трудности. Приходилось сооружать особыя телеги с массивными колесами и осями, могущими выдержать во время долгаго пути, протяжением до 2 000 верст, тяжесть больших машин, пущенных в ход в 1885 году.
Первоначальное количество рабочих было 59 человек. Освещение было электрическое от собственной динамо-машины. Выстроен завод из жженаго кирпича. Главный корпус состоит из трех отделений, к нему примыкают машинное и сушильное отделения, лаборатория. Кроме того, на территории заводского двора расположены склад для дармины, известкообжигательная печь, здание конторы и квартира служащих».
Не надо забывать, что только благодаря сантонинному заводу, импортирующему сантонин за рубеж, довольно-таки захолустный тогда Чимкент появился на торгово-промышленной карте Запада. Сантонин был, как сейчас говорят, несомненным брэндом города, его визитной карточкой. Не случайно же ветки целебной полыни впоследствии украсили красочный герб Чимкента.
И еще. Этот завод для города был градообразующим предприятием, как позже таковым стал наш свинцовый завод, вокруг которого вырос целый поселок со своей инфраструктурой: больницами, школами, учреждениями культуры и бытового обслуживания. Так было и с сантонинным заводом: вокруг него стали появляться каменные «презентабельного» вида дома зажиточного купечества, высококвалифицированных инженеров, химиков, иностранных специалистов, устанавливающих, отлаживающих и ремонтирующих привезенную дорогостоящую технику.
Так Чимкент постепенно менялся, разрастался и выходил на новый уровень городского благосостояния.
Образование, медицина и жизненный уклад
Торговля торговлей, но в основном чимкентцы вели неспешную и однообразную жизнь. Современник того времени Н.С. Лыкошин так описывает свои впечатления от Чимкента: «Город несколько оживает только летом благодаря наплыву дачников из Ташкента. Измученные за зиму припадками лихорадки некоторые семейства перекочевывают в Чимкент, чтобы подышать здесь чудесным воздухом и подлечиться кумысом».
По мере того, как Чимкент неуклонно расширялся и множился людьми, возникла острая необходимость в полноценных общеобразовательных заведениях. Первое из них было открыто еще в 1875 году священником Дмитрием Вознесенским, причем на собственные средства. Позже оно было преобразовано в народное училище, которое финансировала уже городская казна. А потом училище стало двухклассным, с ученической квартирой для приезжих детей. При нем же были открыты вечерние курсы для взрослых, где они попутно занимались в ремесленных классах, в основном сапожному делу.
Чимкент и в те времена был довольно многонационален. Поэтому здесь одновременно и дружно существовали и частная женская прогимназия Мурашкиной, где обучались 40 девиц благородных кровей, и мужское приходское одноклассное училище на 45 человек, и смешанное русско-туземное училище вкупе с интернатским проживанием, и еврейский хедер. Само собой в Чимкенте, по данным на 1868 год, существовали местные «мактабы» и «мадраса», в том числе татарский «новометодный мактаб» (так у Добросмыслова).
Довольно пространное место ученый отвел санитарно-медицинскому состоянию Чимкента. (Напоминаю, он медик по образованию, хотя и по ветеринарной части). Так вот что он пишет об этом предмете: «С 1 мая 1907 года штат городской медицины состоит из городского врача, фельдшера, фельдшерицы-акушерки и оспопрививателя. По последним данным за 1910 год, число амбулаторных больных достигает 7 500 в год, а число стационарных – до 30 в год, причем число дней, проведенных больными в лечебном заведении, доходит до 530. На содержание городской медицины в Чимкенте расходуется до 5 500 рублей в год. В городе есть частная аптека, которую открыл в 1905 году Можайко, а через три года он открыл свой аптекарский магазин. В 1811-м был открыт второй аптекарский магазин фельдшером Каравайкиным».
Особо подробно Добросмыслов описал состояние чимкентской ветеринарной службы, что неудивительно, ведь это была его профессиональная епархия. Но здесь я вынуждена поставить точку. Продолжение – впереди.
Елена Летягина
