18 апреля вот уже 40 лет подряд мировое сообщество отмечает День памятников и исторических мест. Он был учрежден Ассамблеей Международного совета по вопросам охраны памятников и достопримечательных мест, созданной при ЮНЕСКО, чтобы привлечь внимание широкой общественности к проблемам защиты и сохранения всемирного культурного наследия.
Этот праздник сравнительно молодой, чего не скажешь о многовековой культуре человечества, выраженной в прекрасных памятниках архитектуры и зодчества.
Сама мысль, что их надо охранять, тоже весьма не нова, но, как ни странно, защищать их нужно не только от разрушительного воздействия времени, а прежде всего от людей.
Что имеем – не храним…
Во всех странах мира сейчас существуют законы, определяющие цели, задачи и правовые основы в сфере охраны и использования объектов историко-культурного наследия. Есть такой закон и у нас в Казахстане, принятый в 2019 году. В нем четко прописаны права и обязанности государственных органов по охране исторических объектов. Так, например, эти органы должны выявлять, ставить на учет и исследовать все заслуживающие внимания исторические сооружения, брать их под свое крыло, обеспечивать сохранность их первозданного облика при проведении археологических и научно-реставрационных работ.
Помимо всего, в законе упоминаются даже, на первый взгляд, довольно неказистые с виду памятники археологии: «стоянки, городища, остатки древних построек, поселений, укреплений, производств, каналов, дорог, а также могильники, курганы, некрополи, каменные изваяния, петроглифы, участки исторического культурного слоя древних населенных пунктов и иные места, имеющие следы жизни и деятельности человека».
Если следовать букве закона, то все эти древние рытвины, насыпи и руины тоже подлежат охранительным заботам государства, причем охранять их предписано не менее бережно, чем грандиозные ансамблевые комплексы, дворцы и мавзолеи. Это в идеале. А на самом деле получилось то, что получилось.
Все прошедшие десятилетия мы только и делали, что попирали все нормы закона: снесли все, что можно было снести, осовременили все историческое, что можно было осовременить и перестроить до неузнаваемости. Помню, как болела за это душа у наших, уже ушедших современников, краеведов, патриотов Шымкента – Бахытжана Аширбаева, Алексея Гончарова и Кенеса Исмаилова.
Помнится, как остро переживал Алексей Гончаров кардинальную переделку областной филармонии, здание которой было несомненным памятником архитектуры начала ХХ века. А Кенес Исмаилов испытал настоящий шок, когда узнал об уничтожении исторического облика железнодорожного вокзала в Арыси под видом капитального ремонта. Вот что он писал об этом: «Строительство Оренбург-Ташкентской железной дороги было ценно не только с исторической, но и экономической точки зрения. Это было мощное строительство. Его можно было сравнить с появлением Суэцкого и Панамского каналов, со строительством Транссиба. Эта дорога решала очень много вопросов, была первой железной магистралью, которая соединяла европейскую часть континента с азиатской. Строительство было начато в 1902 году и завершилось в 1907-м».
В ту далекую пору вокзалы решили строить по единому проекту как в Арыси, так и в Туркестане. Вокзалы там получились красивыми, богато украшенными лепными архитектурными элементами, поэтому довольно-таки дорогостоящие. Из-за этого другие вокзалы по рельсовой ветке решили строить поскромнее, без всякой помпезности. Но арысский архитектурный шедевр все-таки перемахнул более чем за вековой порог своего существования. И кому же вдруг помешала вся эта изысканная красота? Вопросы эти, увы, риторические – прошлого уже не вернешь…
По мнению специалистов, на территории бывшей Южно-Казахстанской области, ныне ставшей Туркестанской, располагается не одна тысяча объектов культурно-исторического значения. Их точное количество до сих пор никто не подсчитал, но есть и более конкретные цифры: на территории бывшей ЮКО существует 33 памятника республиканского значения и 14 – областного. Их настолько хорошо «защищали и сохраняли», что сейчас мы имеем почти уничтоженные городища Каратобе и Караултобе, а от Шымкентского городища – знаменитого холма с цитаделью – вообще остались жалкие останки в виде чудом сохраненной его части, где сейчас возведен археологический комплекс «Шым кала».
У этого древнейшего холма вообще своя история – с детективно-криминальным уклоном. Если знать все подробности его последовательного уничтожения, то надо воздать хвалу Всевышнему хоть за то, что его не «добили» окончательно и бесповоротно. По данным археологов, ему не менее двух тысяч лет, в нем не менее 14-ти культурных слоев, свидетельствующих об активной человеческой жизнедеятельности. Но ничто его не подточило – ни время, ни джунгары, ни Тамерлан, ни Кокандское ханство, но российское воинство генерала Черняева. А вот перестроечные 90-е годы чуть было не вбили окончательный гвоздь в его гробовую доску…
В те лихие времена наши градоначальники словно потеряли разум. Место городища стремительно обрастало какими-то уродливыми коммерческими ларьками, а однажды его вообще приспособили под городской базар продовольственно-вещевой направленности. На открытии базара у подножия лестницы, ведущей вверх на торжище, играл духовой оркестр, состоящий из «духовиков» тогда еще Чимкентского музучилища. Ребятам тоже хотелось заработать. Они играли популярные ободряющие песни почившего советского периода, долженствующие поднимать настроение торговцам и покупателям. Играли хорошо, профессионально, а моя тетушка, помню, с горечью сказала: «Лучше бы играли «Похоронный марш» Шопена. Было бы кстати. Вечная память вековой истории города…»
Правда, находились и здравомыслящие люди, которым была не безразлична участь древнего памятника. Но против рыночного течения плыть было тяжело, тем более что одобрительную визу давали городские власти. Причем со ссылкой на Закон «Об охране историко-культурного наследия». Коммерсантам было поставлено лишь одно условие: арендная плата за каждое базарное место должна перечисляться на… обустройство исторического ядра древнего Шымкента. Другими словами, одной рукой торговцам разрешено было разрушать это самое историческое ядро, а другой – способствовать сохранению исторического наследия. Получался какой-то дикий парадокс, который однако логично вписывался в наступающую эпоху разгульного «дикого рынка». К счастью, вскоре базар убрали: благодаря протестам общественности и авторитетных ученых. Но объем невосполнимого ущерба, причиненного историческому месту, до сих пор никем не подсчитан. Скорее всего, потери неоценимые…
Работа над ошибками
Но сейчас, слава Богу, уже наметилась стойкая тенденция к более бережному отношению общества к историческому наследию прошлого. Так, например, в позапрошлом году в Казахстане было отреставрировано более 30 значимых памятников истории и культуры при поддержке Министерства культуры и спорта РК. В этот перечень вошли объекты на территории музея-заповедника «Азрет-Султан» и городища Отрар, Жаркентская мечеть, поселение Ботай, объекты Ханской ставки Букеевской орды, дом-музей Ахмета Байтурсынова, подземная мечеть Бекет ата, архитектурно-археологический комплекс «Сауран», петроглифы Танбалы, памятник
Жетыасарского оазиса Алтынасар, объекты городища Испиджаб, резиденция Абылай хана, городище Тараз и многие другие.
С завидной регулярностью сейчас проводятся профильные научно-практические конференции с участием зарубежных ученых, где обсуждаются не только морально-этические вопросы по сохранению артефактов, но и чисто практические методы восстановления исторических объектов. Радует и тот факт, что к делу спасения памятников прошлого все чаще подключается неравнодушная общественность. К примеру, археологам и общественным активистам из Алматы удалось спасти немало уникальных памятников истории на территории города и области, которые стояли на грани полного исчезновения. От разрушения был спасен могильник Шугыла недалеко от районного административного центра. Там были расположены четыре кургана железного века, на которых в более поздние времена жители построили хозяйственные подворья.
Вообще-то, об охране памятников старины должны печься не только государственные службы. Иногда их может спасти и гражданское общество. Вот недавно горожане вдруг стали бить в колокола: мол, в Старом городе, в котором вовсю идет реконструкция и перестройка, снесен очередной памятник архитектуры – средневековая мечеть Джами.
В развернувшейся в соцсетях полемике говорились разные нелицеприятные вещи: дескать, тут и шымкентский муфтият виноват, и местная исполнительная власть подкачала. Однако тревога оказалась беспочвенной: историческая часть сего объекта осталась в сохранности, а уж о его «средневековости» вообще говорить не приходится. Точная дата постройки мечети неизвестна, можно лишь сказать, что возведена она никак не раньше XIX века. С тех пор мечеть претерпела так много изменений, что от первоначального вида там мало что осталось, поэтому мечеть сейчас едва ли может называться полноценным памятником архитектуры. По факту, эта мечеть даже не внесена в Государственный реестр памятников ни местного, а тем более республиканского значения. Отсюда следует, что горожане встревожились напрасно, но, как говорится, лучше перестраховаться, чем «недобдеть»…
С культовыми памятниками исторического значения у нас в Шымкенте вообще-то проблем нет. Именно потому, что их почти не осталось. Каким-то чудом уцелела Никольская церковь, которая стоит сейчас в парке «Кен баба». Но и у этого здания нелегкая судьба. Церковь была построена в 1914 году по проекту младшего архитектора Сырдарьинского областного управления И.А. Маркевича. Здание было построено из высококачественного кирпича, а с учетом сейсмической стойкости стало истинным украшением в общем-то одноэтажного и неказистого Чимкента тех давних лет.
Свое церковное предназначение собор выполнял недолго. С приходом советской власти и наступлением эры беспощадного атеизма здание быстро «перепрофилировали». В 30-е годы оно было перестроено под сельскохозяйственный техникум, позже в нем обосновалась областная библиотека, потом разместился Дворец пионеров, сейчас там находится театр кукол и юного зрителя. Понятно, что за все эти годы здание неумолимо теряло свое первоначальное величие и красоту. Все излишние «украшательства» были разобраны, пробиты новые оконные проемы, сделана новая пристройка с западной стороны, словом, и это здание очень хотели «причесать» под современность. Но, к счастью, до конца не удалось.
К большому сожалению, утраченного уже не вернешь. Но есть надежда, что государство в одной связке с гражданским обществом сумеют встать на защиту оставшихся культурных богатств, переданных и завещанных нам предками. Ведь связь поколений – это не пустые слова…
Елена Летягина
