Житель российского города Обнинска Александр Алымов отдал свою жизнь, чтобы спасти других людей. Сейчас об этом мало кто помнит. Хотя должны бы, особенно шымкентцы…
У людей старшего поколения наверняка на слуху песня, которую исполняла Эдита Пьеха: «Стрела самолета рванула с небес, и вздрогнул от взрыва березовый лес. Не скоро поляны травой зарастут… А город подумал – ученья идут…»
Эта песня не об Алымове, она появилась за несколько лет до его гибели. Ему же довелось совершить то же самое – отвести падающий истребитель от домов, в которых жили люди. У Алымова было несколько секунд, чтобы выбрать – катапультироваться и стать невольным убийцей десятков человек или погибнуть самому. Самолет упал всего в 90 метрах от поселка, никто из жителей не пострадал. Произошло это 1 февраля 1979 года в районе Чимкента (сейчас Шымкент). Лейтенанту Александру Алымову было 23 года…
Его привезли в Обнинск в цинковом гробу, похоронили на Кончаловском кладбище. Брат Виктор Алымов рассказывает, как он на похоронах спросил сопровождавших тело офицеров, что произошло бы, успей Александр покинуть самолет. Ему ответили: «Пригородный поселок бы сгорел, а летчика перевели служить куда-нибудь на север».
За воинские подвиги в мирное время в СССР давали как минимум орден Красной Звезды – за выполнение заданий с риском для жизни. У Алымова же оказалась совсем другая история, которая формально не попадала под орден. И никакого посмертного награждения не последовало…
Александр Танаков сегодня живет в российском Обнинске, он летчик в отставке. О подвиге Саши Алымова слышал и знает некоторые подробности. С ответом не заставил себя ждать. Приводим его письмо полностью:
«Я в авиации прослужил двадцать лет. Был и техником самолета и ведущим-инженером-испытателем. Поэтому я эту ситуацию представляю с профессиональной точки зрения. В тот момент, когда отказала техника, Александр Алымов, не раздумывая, принял для себя единственный выбор. Хотя, зная порядок производства полетов, на сто процентов уверен, что от руководителя полетов была команда катапультироваться. А вот в этом случае решение принимает летчик… Во время гибели Алымова катапультные кресла ставились на самолеты абсолютно разные. Их обычно разрабатывали сами самолетные конструкторские бюро (КБ). Потом было принято решение создать единое для всех самолетов катапультное кресло. И оно было создано под руководством Гая Северина, Главного Конструктора КБ «Звезда». Уже почти три десятка лет К-36 является лучшим катапультным креслом в мире. Спасает летчиков из, казалось бы, смертельных ситуаций.
Я это к чему все пишу – стояло бы на МиГ-21 тогда кресло К-36, с большой долей вероятности, можно сказать, что Алымов остался бы жив. Но он, зная, что шансов на спасение нет, принял решение уводить самолет от вашего Чимкента ценой своей жизни… К сожалению, в таких ситуациях не бывает сослагательных наклонений, не бывает если…»
Что же было дальше? Память об Александре Алымове увековечена скромной мемориальной доской на школе № 6 города Обнинска, которую тот окончил в 1972 году. На ней написано имя, годы жизни, а внизу – цитата из горьковской «Песни о Соколе»: «Пускай ты умер, но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!» И все.
Бывший директор школы Раиса Павловна Маслевская рассказывает, что добиться установки доски удалось тогда с большим трудом: «Горисполком был против. Потому что у советских самолетов двигатели не отказывали. О подвиге Алымова хотели умолчать. Мы повесили доску с нейтральным содержанием на свой страх и риск».
А 22 февраля 1979-го в обнинской городской газете «Вперед» вышел большой очерк Владимира Панова об Александре Алымове «Мгновение в жизни». Владимиру Денисовичу в горкоме КПСС за эту публикацию устроили нагоняй. Оргвыводов не было, но «поставили на вид». По той же незамысловатой причине: о подвиге Алымова лучше молчать, чтобы не подрывать доверия к советской военной технике.
С другой же стороны, летчик – настоящий герой, жизнь отдал ради спасения других. К тому же наш современник, и в то время в Советском Союзе, когда не разделяли республики, был нашим, своим советским, жил в Обнинске на улице Гурьянова, занимался в волейбольной секции, играл в команде обнинской ДЮСШ на межобластных соревнованиях, хорошо учился в школе и в летное училище поступил сразу, выдержав конкурс 20 человек на место.
А вот по имени Сашу в школе никто не звал, Клим – так запомнили его друзья и одноклассники. Говорят, что даже родители иногда переходили на прозвище – оно ему очень шло. О Саше часто вспоминает Маргарита Горских, его одноклассница: «Господи, какой же Клим был красавец! Русский язык ему только не давался. «Рит, давай ты за меня диктант напишешь, а я за тебя на канат залезу!»
После гибели летчика директор решила создать в школе небольшой музей Алымова и власть особо сильно не возражала. Он был открыт 29 октября 1979 года, в день комсомола. Вот как это описывала городская газета «Вперед»: «Ребята читали стихи. Волнуясь, стояли в торжественном карауле у портрета героя. Присутствующие с большим вниманием слушали взволнованный, интересный рассказ Лены Белоус о жизни и подвиге Саши Алымова.
Она сказала: «Сегодня Саше исполнилось бы 24 года, но жизнь его оборвалась в двадцать три. Он, как легендарный Данко, отдал жизнь ради спасения других людей. Это подвиг, который мог совершить человек, воспитанный нашей Коммунистической партией, народом, Ленинским комсомолом».
Сейчас музея Алымова в школе № 6 нет. Экспозицию разобрали еще в середине 90-х.
«Тогда не очень-то приветствовали патриотическую линию в воспитании, – рассказывала Раиса Маслевская. – К тому же из музея стали пропадать личные вещи Саши. Ведь экспозиция была развернута в рекреации, в свободном доступе».
Короче, все, что осталось – парадную форму, летный костюм, документы, письма – вернули родителям.
Родители уже ушли из жизни, мама Александра Алымова умерла еще в 2011 году. Личные вещи и документы хранятся в семье младшего брата – Виктора Алымова. Когда к нему обратились журналисты с просьбой о встрече, он очень удивился: «О Саше никто не вспоминал уже много лет». Подвиг летчика оказался забытым.
Вот что Александр Алымов писал в письме родителям из военного училища: «Я совершил свой первый самостоятельный полет на боевом самолете… Понравился он мне очень и очень! Никто тебе не мешает, все делаешь сам, да и лететь на боевом – одно удовольствие. Первый барьер взят, теперь будем двигаться дальше. Самые трудные упражнения впереди…» Жить ему оставалось три года.
А помнят ли шымкентцы? Шымкентцы, как оказалось, даже не знают об этом трагическом случае. Может быть, документы о гибели и подвиге Александра Алымова и хранятся в архивах, но они не для общего доступа и найти хотя бы ниточку, которая привела бы к свидетелям трагедии здесь, нам не удалось.
Елена Бояршинова
Редакция выражает благодарность журналисту «НГ-Обнинск» Алексею Собачкину за предоставление материалов об Александре Алымове.
