На вопросы ответил заместитель президента-председателя правления банка ВТБ Михаил Осеевский, считающий, что средний бизнес банкам стоит рассматривать как совершенно особый сегмент.
— Как выглядят кредиты среднему бизнесу в портфеле банка с учетом того, что происходило в мировой экономике начиная с 2008 года?
— Во-первых, стоит определить, к какому сегменту экономики относится средний бизнес. К примеру, в России это компании с выручкой от $10 млн до $300 млн. А в Беларуси, Казахстане, Украине и других странах СНГ — от $10 млн до $100 млн. В своем большинстве — порядка 99 % — эти компании частные и созданы в результате появления рыночных экономик в этих странах. Они являются частью новой экономики, появившейся вместе с рынком, и управляются собственниками. Средний возраст таких компаний не превышает 10-15 лет, они прошли довольно серьезные политические и экономические трансформации, поэтому являются устойчивыми и доказавшими свое право на развитие.
Мы видим, что этот сегмент демонстрирует, как правило, более высокие темпы роста, чем экономика в целом, и к нему применимы особые подходы. Поэтому в рамках группы ВТБ было принято решение выделить средний бизнес в отдельное направление. Раньше мы развивали два сегмента — корпоративный бизнес и розничный бизнес, который включал в себя также работу с малым бизнесом. Сейчас корпоративный бизнес разделен на крупный — его клиентами являются компании — лидеры национальной экономики — и средний, включающий тех клиентов, о которых я говорил ранее. В России число компаний среднего бизнеса приближается к 40 тысячам, в Казахстане, их, по понятным причинам, меньше, но это тоже тысячи бизнесов.
— Каково все же ваше впечатление, насколько адаптивен в условиях кризиса оказался средний бизнес?
— По статистике половина субъектов малого бизнеса перестает существовать через год, через 3 года их остается порядка 20 %. Иными словами, не многие из начинающих предпринимателей в малом бизнесе доходят до состояния среднего. Индивидуальных предпринимателей в России 1,4 миллиона, а компаний среднего бизнеса — порядка 40 тысяч, то есть речь идет о соотношении менее чем 30:1. Понятно, что на этом длинном кризисном пути кто-то перестал существовать, но те, кто выстоял и довел объем выручки компании до $100-200 млн или $300 млн, очевидно, опытные, закаленные люди, которые готовы следить за тем, как меняется окружающая среда и принимать правильные управленческие решения.
— Для казахстанского среднего бизнеса часто в качестве существенной проблемы называется перекредитованность и чрезмерная ориентация на развитие с помощью заемных средств. Учитывает ли ВТБ эти факторы?
— Все зависит от отрасли, в которой работает компания. Основная часть компаний среднего бизнеса работает в отраслях, требующих оборотного капитала, гарантий исполнения контрактов — это торговля, строительство, сфера услуг. Если говорить о производственных компаниях, то у них структура иная — больше основных и необоротных средств. При этом есть экономические показатели отношения долга к прибыли — это коэффициент 3:4, на который все ориентируются. Поэтому сам по себе долг не так страшен, важно, чтобы он позволял зарабатывать. Если долг велик, а прибыли нет — это плохо, именно к таким заемщикам банкиры относятся настороженно.
— А проблема залогового обеспечения?
— Могу сказать, что она существует. Но мы учитываем эти риски при кредитовании. В портфеле казахстанской “дочки” ВТБ есть компании, которые занимаются исполнением государственных контрактов. Это в первую очередь строительные подряды, где требуются гарантии исполнения контрактов и возврата авансов. Очевидно, что у заемщиков недостаточно залогового обеспечения, и мы вынуждены брать необеспеченные риски, что, в свою очередь, ведет к существенному повышению ставки кредитования, поскольку мы включаем в нее стоимость дополнительных рисков.
— Казахстанские банки довольно сильно пострадали в ходе кризиса, когда залоговое обеспечение обесценилось вместе со снижением цен на недвижимость — это был такой ценовой шок?
— Залог не является для нас источником погашения кредита, это, скорее, инструмент страхования, причем отчасти психологического. Важно, чтобы компания на протяжении своего “жизненного пути” показывала стабильные результаты, бизнес был растущим и имел прозрачную структуру. Порой к нам приходят клиенты — их бизнес устойчив, отчетность прозрачна, однако у них недостаточно залогового обеспечения. В таких случаях мы воспринимаем это нормально, стремимся подойти индивидуально к каждому клиенту.
— Означает ли выделение банком среднего бизнеса в отдельное направление, что крупный казахстанский бизнес в меньшей степени будет находиться в вашем фокусе?
— Нет, мы, безусловно, продолжим работать с целым рядом компаний из сегмента крупного бизнеса. Здесь у нас другой подход, нежели в среднем бизнесе, он продуктовый.
В среднем бизнесе в силу того, что компаниям из этого сегмента сложно постоянно взаимодействовать с большим количеством банков и искать лучшие предложения по кредитам, гарантиям и другим продуктам, ищется банк-партнер, который смог бы предоставлять не какой-то отдельный продукт, а полный набор услуг. Как правило, в число партнеров попадают 3-4 банка. И наша задача — попасть в их число.
— В Казахстане и России осуществляются различные программы, связанные с субсидированием ставок по кредитам, либо по предоставлению гарантий вместо части залогового обеспечения. Насколько эти программы актуальны для ВТБ?
— В России субсидирование ставок, в первую очередь ориентировано на малый бизнес, то есть на кредиты размером до $300 тыс. Обычный размер кредитов в среднем бизнесе — это $3-4 млн, поэтому субсидирование процентной ставки не является в данном сегменте характерным инструментом поддержки.
— Вообще в этом году серьезно скорректировалась кредитная политика банка в связи с российской макроэкономикой?
— Мы по-прежнему растем очень высокими темпами. Могу сказать, что за прошедшие полгода кредитный портфель среднего бизнеса в России вырос у нас на 20 % и составляет сейчас 300 миллиардов рублей. Вполне вероятно, что по итогам 2014 года он увеличится на 40 % — причин для снижения роста мы не наблюдаем.
— Если говорить о ценообразовании по кредитам, различаются ли они для различных категорий заемщиков?
— В России крупные компании кредитуются под 10 %, средний бизнес — под 12 %, похожая картина и в Казахстане.
— Если говорить о вашем казахстанском портфеле среднего бизнеса, это портфель головного банка или дочернего. И в состоянии ли дочка сама обеспечивать необходимое фондирование?
— Две стороны баланса — пассивы и активы — должны находиться в соответствии, и в Казахстане имеются все возможности для того, чтобы эта модель была эффективной. Перед нашим дочерним банком стоит задача обеспечения полностью самостоятельного фондирования, и она решается. Группа должна обеспечить необходимый уровень докапитализации, чтобы банк продолжал развиваться, и решение о вливании в капитал уже принято.
Автор: Николай Дрозд, газета «Панорама«
