Кто бы знал, что эти ужасные слова и понятия англосаксонского происхождения станут знакомым явлением для наших детей.
Точнее, для учащихся школьного возраста. Еще лет 30 назад таких социальных проблем вообще не знали. А сейчас, допустим, от того же буллинга школьник не только может навсегда утратить чувство уважения к себе, но и нарастить на психику такие чудовищные завалы комплексов и фобий, какие за всю жизнь не разгрести…
Маленькие жертвы «дразнилок»
Буллинг – это собственно травля – моральное преследование и унижение. Сказать, что раньше этого в школах не было, значит, погрешить против истины. Было и было всегда. Хотя бы вспомните свою школу. Разве не было у вас в классе учеников, которые хоть чем-то выделялись из общей среднестатистической массы? Были слишком полными или слишком худыми; слишком длинными или очень маленькими; носили очки, прихрамывали или заикались.
Вот эти вышеперечисленные персоны и становились неминуемыми жертвами коллективных насмешек, как-то: жердина, мясокомбинат, жиртрест, скелетина, очкарик – список оскорбительных эпитетов можно продолжить. Впрочем, для придумывания прозвищ, иногда совсем безобидных, даже не надо было иметь физического отличия. Очень не любили слишком умных, слишком примерных – в общем всех, кто был слишком.
Но, как бы это сказать, все эти дразнилки не выходили из области обычного детского подначивания. Чаще всего обиженный мог в ответ сказать что-то вроде: «Сам дурак» – и конфликт был исчерпан. Разве можно было это обозначить беспощадным словом «травля»?
Теперь давайте сравним эти детсадовские развлечения с реалиями сегодняшнего дня. Сейчас в прессе, соцсетях, на телевизионных ток-шоу обсуждаются совершенно чудовищные случаи. К примеру, когда подростки (бывает, и девочки!) чуть ли не насмерть избивают своего сверстника (сверстницу). Забивают буквально – ногами, по голове – и при этом кто-нибудь радостно снимает этот беспредел на телефон. А потом, как водится, выкладывает в сеть: мол, смотрите, как мы можем, – и так, и так, и вот так!
А когда их спрашивают, зачем глумились, эти малолетние злодеи в ответ несут какой-то невразумительный детский лепет: «Ну не знаем, он сам первый начал обзываться, сам первый показал кулак (язык или кукиш)». Главное – редко кого из них одолевают муки совести и раскаяния. В лучшем случае скажут дежурную фразу: «Я больше не буду» – и то, чтобы отвязались…
При обсуждении этой темы взрослые с умным видом дают свои комментарии: «Да, уровень подростковой агрессии сейчас значительно вырос». А кто виноват? Тут все единодушно ссылаются на кровожадные боевики, компьютерные игры – стрелялки и страшилки. На то, что дети сейчас книжек не читают, то есть не приобщаются к разумному, доброму, вечному… А если на себя оборотиться? Как ни крути, а ребенок, по сути, отражает моральный климат не безликого общества в целом, а, в первую очередь, духовное состояние собственной семьи. Говорят, в семье не без урода. Это, на мой взгляд, преувеличение. В семье, где царят любовь и взаимопонимание, покой и душевная гармония, моральные уроды не рождаются…
Психологические капканы ситуации
Впрочем, беспощадные драки между подростками – это все-таки случаи, к счастью, экстремальные и довольно редкие. Пресловутый буллинг может проявляться и без крови, но с не менее ощутимыми последствиями для психики потерпевшего. Иногда ребенку просто объявляют коллективный бойкот. То есть его демонстративно не замечают, с ним не разговаривают, от него с презрением отворачиваются. Такая общественная изоляция – были примеры! – может вообще довести изгоя до суицида.
Обреченный на изоляцию подросток редко бежит с жалобами к учителям, да и к родителям – ведь ябедничать стыдно! Он, не чувствуя за собой никакой вины, начинает копаться в себе и уходит в себя. Его самооценка, если и была не очень-то высокой, то теперь вовсе скатывается до отрицательной величины.
Здесь позволю себе небольшое отступление, но вы поймете, прямо относящееся к теме. Вспомнила психологию поведения… крыс. Было время, когда мне поручили вести рубрику «В мире живого», а тут в Шымкенте наметилась небывалая активность этих серых особей.
Так вот, ведущий специалист ТОО «Дезинфекция» – оно занимается травлей оных грызунов – поведал кое-какие нюансы из их неспокойной жизни. Крысы – очень умные животные.
Допустим, если не взлюбят кого-нибудь из членов своего клана, то знаете, что делают? Не загрызают до смерти, не изгоняют из стаи, а ставят виновницу в центр круга и медленно, молча, шажками начинают сжимать кольцо… Подверженная обструкции крыса обречена – она умирает раньше, чем круг сомкнется. Ученые говорят: просто умирает от инфаркта…
Причем здесь дети? А при том, что даже молчаливое, враждебное, психологическое давление может оказать такой разрушительный эффект, какого не окажет обыкновенное физическое рукоприкладство.
Знаю, некоторые скажут, что я нагнетаю сложность проблемы, делаю из мухи слона… Но если и нагнетаю, то совсем немного. Ведь, если задуматься, в таких ситуациях в общем страдают все – и крутые агрессивные буллеры, и одноклассники – сторонние наблюдатели, и родители, не говоря уже о самих жертвах травли. В психологии есть такой термин – «травма наблюдателя». Это касается именно тех детей, которые в издевательствах сами не участвуют, но вынуждены невольно вставать на чью-либо сторону – охотника или жертвы. Этот выбор сам по себе нелегок для неустойчивой подростковой психики.
Представьте нравственные метания ребенка, наблюдающего за примерами жестокости и несправедливости: «Вступлюсь за обиженного – сам получу! Не вступлюсь – значит, я трус и подлец!»
Что касается буллеров… Нет, их не замучают нравственные терзания, а вот привести на верную дорожку к личностному падению, общественному презрению, а то и к колонии для несовершеннолетних или даже тюрьме – самый накатанный путь.
От травли до терроризма
Честно говоря, меня крайне удивили советы некоторых профессиональных психологов на тему «Как родителям бороться с травлей их ребенка?». Один из путей решения, говорят «знатоки человеческих душ», перевести его в другую школу. Там, мол, возможно, будет другой климат, другие ученики и другие преподаватели. Второй путь – еще лучше – перевести его на домашнее обучение (!). В онлайн-школе, дескать, вы сами формируете круг общения ребенка, здесь можно заниматься без всяких стрессов и давления…
Это что за советы?! Как будто никто не знает, что самыми желанными объектами для издевательств и насмешек становятся именно новенькие! То есть пришлые чужаки – незнакомые, «свеженькие» для возбуждения всеобщего любопытства и тренировки злорадного отроческого остроумия.
Моя подруга, живущая сейчас в Калуге, рассказала свою историю. Когда они только приехали в Россию на ПМЖ, первой заботой было определить дочь-восьмиклассницу в хорошую калужскую школу. Определили. Дочка была без всяких физических изъянов, даже наоборот – красивая и умненькая (у нас она училась в гимназии №20, бывшей славянской). Так вот, несмотря на все достоинства, ее приняли в новой школе с какой-то нескрываемой яростью. Причем всем классом.
Почему? А потому, что выделялась всем чем могла: и начитанностью, и воспитанностью, и даже по-русски говорила раздражающе правильно, без всяких там диалектизмов и вульгаризмов местного разлива… Такой буллинг начался! Слава богу, дочка быстро подружилась с одноклассницей из семьи какой-то влиятельной калужской шишки. Та сама была лидершей в классе и быстро всех заткнула. Но, согласитесь, не всем так везет.
Теперь о домашнем обучении – тоже вопиющий бред. Затравленный ребенок и так чувствует себя в школе лишним, ненужным, нелюбимым, словом, не таким, как все! Так мы его еще и в клетку?! На полную самоизоляцию?! На карантин для «прокаженных»?! Хорошо хоть, что эти так называемые психологи, дающие вредные советы, хоть не скрывают своих корыстных намерений. Сразу же дают свой телефончик, чтобы, значит, консультировать изолированное дитя и его родителей по вопросам психологической помощи. Знаем, сколько стоит такая индивидуальная помощь…
Пришло время сказать об объявленном «скулшутинге» – тоже англоамериканское словечко и явление из тех же мест. В общем, скулшутинг – это вооруженное нападение учащегося или стороннего человека на школьников в учебном заведении.
Скажете: ну это вообще перебор – у нас так не бывает. Да, раньше не было, а теперь бывает! Первый случай в России произошел в 2014 году, когда ученик московской школы застрелил учителя географии и полицейского, прибывшего на место стрельбы, взял в заложники своих одноклассников. Потом случилась трагедия в Перми: двое подростков ранили холодным оружием (читайте – пырнули ножом) 15 человек в школе. Затем в Улан-Удэ школьник нанес топором травмы учительнице и нескольким ученикам, а также поджег классную комнату… На полный список подобных происшествий у меня нет места.
«Ну и кто эти изверги?» – спросите вы. Не инопланетяне же? А такие же буллеры, лидеры-активисты, которые привыкли держать слабых на моральном «поводке» при полной своей безнаказанности. Или их жертвы со сломанной с детства психикой, которые сбрасывают с себя, наконец, ярмо унижений: «Ну теперь я вам всем покажу!»
Причины неоднозначны, явление до конца не изучено. Но и так ясно: ничто и никогда не проходит бесследно, всякая психологическая травма – тем более родом из детства – рано или поздно даст о себе знать.
Так что же делать? Как защитить ребенка от школьного насилия? Почему ничего не сказала толком? Есть несколько советов и от нормальных психологов. Выявляйте проблему на корню. Если ваш ребенок стал избегать разговоров о школе, тревожен и плохо спит, начинает пропускать уроки под любым предлогом, перестал радоваться привычным мелочам, общаться с друзьями – значит, что-то в школе не так.
Если ребенок вам в чем-то признается, не отмахивайтесь нейтрально-равнодушными фразами: «Ну это чепуха, со всеми бывает, не обращай внимания». Начинайте бить в колокола. Подключайте родительское и учительское сообщества, благо интернет-ресурсы сейчас всем доступны. Но главное – покажите своему ребенку, что вы всегда рядом, всегда на его стороне, никогда не дадите его в обиду. А разве это не так?!
Елена Летягина
