По редакционной почте ощущаем: чем ближе юбилейная дата Победы, тем большему числу людей хочется поделиться своими воспоминаниями о пережитом в годы Великой Отечественной войны. И хотя мы просили отозваться тех, кто работал в те годы на предприятиях Южно-Казахстанской области, нам часто пишут люди, пережившие войну в разных концах большой страны.
Одни из миллионов
Пишет наша давняя читательница Римма Коломейцева: «Война – самое страшное, что может произойти с человечеством. Это слезы, потери, ужас, непрекращающаяся боль. На начало войны наша семья жила в небольшом старинном городе Тутаеве Ярославской области. В 15 километрах от нашего городка стоял нефтеперерабатывающий завод имени Менделеева. В нескольких десятках километров от завода находился мост через Волгу, по которому проходили пассажирские и товарные поезда на Москву. Чуть дальше располагался город Ярославль – крупный промышленный центр, где работали шинный, дизельный и другие заводы. Это был крупнейший железнодорожный узел, соединявший близлежащие области с Москвой.
22 июня 1941 года для нас, 11-13-летних детей, детство закончилось. Немец рвался к Москве. На нашу железнодорожную станцию постоянно приходили санитарные поезда с ранеными солдатами. В школе №1, где мы учились, был организован «Штаб оповещения». И после прихода каждого санитарного поезда мы бежали на станцию и помогали выносить из вагонов носилки с ранеными, а так как сил было маловато, объединялись по 6-8 человек. Санитаров не хватало. Нередко привозили меленьких детей, эвакуированных из мест, куда подступали фашисты. Враг бомбил наш город по несколько раз в день: старались прорваться к нефтеперерабатывающему заводу и железнодорожному мосту.
Боже, что творилось в городе, как только на горизонте появлялись самолеты: начинали выть сирены, стреляли зенитки, а монотонный голос диктора повторял: «Граждане, воздушная тревога! Воздушная тревога!» Но защита была прочной. Зенитки долбили их самолеты, а наши «Ястребки», так с любовью называли наши истребители, гнали их прочь, и, улепетывая, фашисты бросали бомбы куда попало.
Старшие ребята постоянно дежурили на крышах, скидывая «зажигалки», а мы, младшие, дежурили в госпиталях, писали письма домой под диктовку раненых, шили кисеты для табака, читали книги бойцам, утешали их, как могли.
Каждую осень нас на телегах вывозили работать в дальние колхозы – убирать картофель, теребить лен. Все делалось вручную. Начинались дожди, и поля превращались в сплошное месиво грязи. По возвращении с поля мы получали кружку каши из ржи и кружку обрата (молока, пропущенного через сепаратор). Все самое лучшее отправлялось на фронт. Но не было никакого ропота по этому поводу. Все радовались победам нашей армии и горевали, когда она отступала. Из радиосводок «Информбюро» узнавали о делах на фронте. Мы взрослели вместе с войной. Учились в три смены. Не проходило месяца, как поступал приказ: «Освободить помещение под госпиталь!»
И вот наступил долгожданный день Победы – 9 мая 1945 года. Казалось, все пришло в движение. Люди плакали и от горя – не вернутся погибшие, и от радости – конец проклятой войне! В городе в то время стоял 112 артиллерийский полк. Солдаты стреляли, гремела музыка.
… Настало время выбора специальности. В нашей семье все были потомственными железнодорожниками, а я выбрала профессию учителя. В 1952 году приехала в Казахстан на четыре года по распределению да так и осталась здесь. В городе Кентау прожила всю сознательную жизнь. Здесь же встретилась с будущим мужем – Юрием Алексеевичем Коломейцевым, который пережил все тяготы войны в городе Рязани. Вот уже 55 лет мы идем с ним вместе по жизни. Здесь родились наши дети, обзавелись семьями.
В кентауской средней школе №5 имени Абая прошло мое становление как личности. Это была старейшая школа, построенная в 1936 году, когда города еще не было, а был поселок Миргалимсайский. В этой школе я прошла все этапы педагогического мастерства: завуч по начальным классам, а последние перед пенсией 20 лет – директором школы. В 1977 году за добросовестный труд была удостоена звания «Отличник народного просвещения Казахской ССР».
Муж работал инструктором по вождению автомашин в СШ №6 имени Пушкина, в ДОСААФе – тоже инструктором. За свой многолетний труд и плодотворную работу в деле воспитания подрастающего поколения мы с мужем награждены десятками почетных грамот от Кентауского горкома партии, горисполкома, гороно, Туркестанского горкома партии, ценными подарками. После выхода на пенсию, на заслуженный отдых, мы переехали в село Игилик Сайрамского района. Сегодня мы радуемся звонкому смеху детей и желаем одного: чтобы они никогда не узнали пережитых нами ужасов войны».
Было в семье девять душ…
«Когда началась война, мне было 11 лет, в семье нас было девять человек. Жили мы в пригородном к Иркутску поселке. На второй год войны погибли на фронте отец и два брата. Две сестры были медиками, они тоже ушли на войну, одна из них погибла. Младший братишка пошел работать в колхоз, а я, подучившись три месяца, стала работать токарем на военном заводе. Цеха и мастерские не отапливались, руки примерзали к металлу, а ноги – к деревянной подошве, которую нам выдавали к спецобуви. Помню, что ежедневно с завода выносили по 6-8 усопших (старики, подростки, женщины). Мороз достигал 50-55 градусов. Усопших не хоронили, а вывозили на саночках за забор и закапывали в сугробы снега…
Такими были наше детство и юность. Если бы не поддержка тыла, солдат не смог бы воевать: голый, голодный, безоружный. Мы прожили все эти годы без льгот. А теперь нас даже на 9 Мая не поздравляют. В годы войны были плакаты «Родина-мать зовет!» Теперь она никуда не зовет. И никому мы не нужны, больные и слепые», – рассказала П. Иванюшина (ул. Верещагина, 73-а).
Жили мы на Полтавщине…
«Известие о начале войны к нам пришло во время обеда. Жили мы тогда в селе Мартыновка Гадячского района Полтавской области на Украине, – вспоминает Николай Остапович Каднай. – Когда посыльный из сельсовета пробежал по улице с криком: «Война! Война!», женщины и дети повыскакивали из хат на улицу. Начался такой шум-гвалт, что перепугались даже коровы, которые в унисон с людьми начали истошно реветь. Такое не забудется до конца жизни…
Два года германской оккупации оказались опустошительными: у нас отняли весь скот – от коров до кур, вы не поверите: из наших мест в Германию вагонами вывозили чернозем! А сколько вывезли в Германию девочек-подростков начиная с 15-летнего возраста. Их использовали для работы в частных домах, девчонки ночевали в сараях вместе со скотом. Вот таким было отношение к людям, как они считали, второго сорта…
На наших детских глазах вешали и расстреливали людей, которые сочувствовали советской власти и надеялись на освобождение от фашистских извергов. Люди сильно голодали, особенно тяжело это переносили дети. Помню, как однажды в село привезли бочку соленых огурцов. Мы с мамой и братом тоже встали в очередь за ними. Но нас выгнали из очереди полицаи: «Пусть вам Сталин дает огурцы!»…
Освободили нас 29 августа 1943 года, после великой битвы на Курской дуге. За наше село погибли 870 советских солдат, которых похоронили в братской могиле. А из мужчин-односельчан, сражавшихся в Великой Отечественной войне, погибли более 300 человек. После освобождения мы работали на полях, старались внести свой вклад в Победу: сажали картошку, кукурузу, свеклу, потом их пропалывали. Носили воду косарям, собирали сено в копны.
… В 1955 году я попал на целину. И с тех пор моя жизнь напрочь связана с Казахстаном. Окончил КазХТИ, участвовал в строительстве шести птицефабрик. Особенно запомнилось строительство племптицерепродуктора «Южный» в Бугунском районе, когда стоял вопрос о Продовольственной программе в стране. Тогда областью руководил Асанбай Аскаров. Ввод объекта зависел от своевременности поставок оборудования. Мы работали так, что досрочный ввод предприятия был обеспечен. Я доволен тем, что довелось участвовать в целинной эпопее, в решении Продовольственной программы. А еще больше тем, что живу в стране, где мир, согласие и у которой светлое будущее».
Письма читала Фарида ШАРАФУТДИНОВА.
