Какие сюрпризы можно обнаружить на блошином рынке

Кто и когда придумал рынку это вопиюще неинтеллигентное название, история умалчивает. Впрочем, и его синонимы – «блошка», барахолка, толкучка, толкан, туча – тоже не из лексикона благородных девиц. Вот и сейчас предвижу недовольство: мол, фу-у-у, какой моветон, что за тема какая-то непрезентабельная… Ну да, это вам не поход по фирменным магазинам и бутикам, здесь все без прикрас и без кутюр. Зато безумно интересно!

Этот рынок полон контрастов. Там продаются не только вещи «непервой свежести», можно наткнуться и на настоящий антиквариат, и на модный сейчас винтаж. Вот достанет какая-нибудь бабулька из сундука шляпку своей молодости, а это сейчас настоящий отпад и шик модерн! Говорят же, что мода со временем возвращается, так оно и есть.

Но речь не про дешевую шляпку. Блошиный рынок может преподнести такой сюрприз, который вам и не снился. Вокруг таких нечаянных покупок слагается множество легенд. То какой-то механик купил на барахолке пейзаж, пыльный и грязный, а он принадлежал кисти Исаака Левитана, то американская дама за 7 долларов на рынке купила картину Огюста Ренуара, а продала потом на аукционе за 50 млн. баксов… Истории фантастические и заграничные.

Но вот вам действительный отечественный случай. Моя соседка зашла похвастаться. Вот, говорит, была на толкучке, купила такую красивую чашку с блюдцем, жаль, что у бабушки только одна эта пара была. Какой тонкий фарфор! Видно, фирменная! Заглянули в интернет, нашли фирму Golden Batterlfly и ахнули… В каталоге стоимость такой парочки 172 872 тенге. А купила? За 600! И еще торговалась, мол, дорого…

Знаю и другой случай с моей алматинской родственницей. Та купила на барахолке четыре умопомрачительных по красоте бокала. Тонкое стекло, насыщенный кобальтовый цвет, по бокам рисунки каких-то богов из древнегреческой мифологии… Она тоже потом в трубку захлебывалась от счастья: оказалось, что сотворила эту прелесть какая-то известнейшая немецкая фирма, и цена им совершенно другая, немыслимая для рядового потребителя. А сначала и брать не хотела: мол, четыре штуки, ни то ни се, не комплект… Словом, чудеса бывают.

Впрочем, кто сказал, что чудеса заключаются только в значительном люфте между реальной ценой и потраченными деньгами? Здесь можно встретить какую-нибудь восхитительную безделушку, словно вернувшуюся из детства. Или типовой керамический сервиз, который был тогда почти в каждой советской семье, а сейчас – это ностальгический привет из прошлого.

Вот как-то видела на рынке такой комплект в графино-рюмочном варианте. Выполнен он был в виде большой цветной рыбы (графин) и маленьких рыбок (рюмки). У нас в семье был такой, стоял в серванте. Пока думала: а нужен ли он мне, да куда его поставить, очень дорого одетая дама буквально выхватила его из-под носа. Видно, тоже воспоминания одолели. А может, польстилась на антиквариат. А что? Этим рыбам сейчас не менее 70 лет, если не больше. То есть это предметы, несомненно, принадлежащие ушедшей эпохе, а значит, имеют свою неоспоримую ценность. Не знаю, как они ценны в художественно-эстетическом смысле или денежном эквиваленте, но для души иногда просто бесценны.

На первый взгляд, барахолка кажется обыкновенным дешевым рынком, где можно что-то выгодно прикупить, да и просто провести время, наблюдая занятные жанровые сценки из жизни продающих и покупающих. На самом деле, это особый мир со своими страстями и непредвиденными ситуациями, и этот мир многолик, многоцветен. Его даже можно назвать феноменом городской публичной культуры, средоточием общественной жизни и местом общения горожан.

Большинство социологов, изучающих этот феномен, сходятся в том, что это не просто место, где деньги обмениваются на товар, а тот наглядный срез, который позволяет глубже заглянуть в жизнь города и общества, проследить основные социальные процессы.

Отличительная черта блошиного рынка заключается в том, что покупатель обычно имеет дело не с профессиональным продавцом, выполняющим свою работу, а с обычным человеком, оказавшимся по другую сторону прилавка по воле случая и судьбы. Этот человек ничуть не хуже нас, успешных и сытых, надо понимать, что в силу непреодолимых обстоятельств и мы могли бы оказаться «по другую сторону баррикад». И молите Бога, что жизнь вас уберегла и пощадила.

Да что там далеко ходить? В приснопамятные 90-е такие блошиные мини-рынки царили почти на каждом удобном углу, а сидели на этих «пятаках» отнюдь не маргинальные личности в поисках денег на бутылку. Среди стихийных продавцов можно было встретить представителей ученой и рабочей интеллигенции, лишенных работы по сокращению, уволенных из своих усопших предприятий. Продавали все что можно. Выпечку, сделанную своими руками, шерстяные носки и пинетки, связанные своими спицами. Экономический коллапс уравнял тогда в общей беде все слои общества, и все понимали всех, да и поменяться местами было несложно…

Вот и сейчас картина похожая. Товар тоже зачастую не имеет ни прилавка, ни витрины, разложен в случайном порядке на газетах, картонках, выцветших одеяльцах. На них продается нехитрый скарб: старые вещи, посуда, куклы, баночки, крышечки, провода и совсем непонятные товары неясного происхождения.

Продавцы те же самые, из среднего класса – никто не похож ни на бомжей, ни на алкоголиков. Большинство из них женщины зрелого возраста. Встречаются и мужчины, но у них иной товар: хозяйственные инструменты, запчасти, аппаратура – и современная, и реликтовая. Например, как-то раз продавали кассетный магнитофон «Электроника» с кассетами МК-60. Я спросила: «И что, покупают?» «Обязательно кто-нибудь купит», – ответил продавец. И философски добавил, подняв палец вверх: «На каждую дичь есть свой охотник…»

У этих людей непростая жизнь, сопряженная с разными ситуативными неприятностями. Мало того, что они выстаивают свою торговую вахту по несколько часов и в жару, и в холод. Так их еще периодически гоняют нетерпимые стражи порядка. Однажды видела такую картину. По рядам вдруг прокатилась волна настороженности, перешедшая затем в сильное волнение. Видимо, был кем-то послан неслышный сигнал: «Атас»! И все вдруг разом – и молодые, и старые – быстро стали собирать свои вещички.

Слышала, что солдату положено по сигналу тревоги натянуть обмундирование за считанную минуту или даже за 45 секунд. Так вот, эти взбаламученные торговцы могли бы дать фору любому солдату. Всех мгновенно смело из пределов видимости. За что их гоняют? Мне никто ни сказал. Может, это корпоративная тайна.

Первый раз оказалась на таком рынке случайно (находится он у нас, кто не знает, на территории Крытого рынка, что на улице Гагарина). В общем, осталась у меня от былых времен монетизированная память в виде советских юбилейных монет номиналом в один рубль. Не то чтобы я специально их копила и «чахла над златом», как скупой рыцарь из классической литературы. Просто были они сами по себе эстетически совершенны и содержательны.

Может, кто помнит, их выпускали к юбилеям разных гениальных людей, вроде Льва Толстого, Петра Чайковского, Михаила Лермонтова и других замечательных личностей. Кроме того, эти монеты выпускались к юбилейным датам: 20-летию полета в космос, к 30-летию Великой Победы, к 175-летию Бородинской битвы и т.д. Этих рублей у нас скопилась целая стеклянная кубышка. Как-то раз я непреодолимо захотела от них избавиться. Тут мне и подсказали: езжай, говорят, на Крытый рынок, там на барахолке есть такой ряд, где продают и покупают монеты, значки, ордена и другую советскую атрибутику. У них такой бизнес.

Крытый рынок я знала и раньше. Бывало, ездила туда, в основном за свежей рыбой – там мой любимый зеркальный карп иногда встречался… Бывать-то я там бывала, но никогда не предполагала, если нырнуть чуть в глубь продуктового пространства, то обнаружишь искомые мною «барахольные» ряды. Поехала. Нырнула. Еле нашла. И открыла для себя этот неведомый, таинственный, шумно-беспокойный  мир, где царит атмосфера особого демократического свойства, где все торгующие не конкуренты, а друзья, связанные едиными проблемами и обстоятельствами жизни. У них свое цеховое профессиональное братство.

Там только ходи и слушай. «Шолпа-а-ан! – кричит соседка напротив, торгующая детскими вещами, – ты присмотри тут за моим товаром, я кое-куда схожу, а если нормальный покупатель будет,  позвони мне – мигом прибегу»! «Нина! Разменяй пять тыщ, срочно надо»! –  «Откуда?! У меня седня ваще торговли нет. Спроси у Жанетки: у нее всегда есть размен!» По рядам возят тележки с нехитрой едой и напитками. Вкушают пищу, так сказать, не отходя от кассы. В ожидании покупателей живо обмениваются житейскими радостями и горестями.

Никто не унывает, не жалуется, не накидывает на себя маску какой-то социальной обреченности. Это их выбор, их жизнь.

Пробовала я, конечно, сподобить кое-кого на откровенность: дескать, что вас довело до жизни такой – непростой, непрестижной и хлопотной? Не так грубо, конечно, но близко по смыслу. И только одна из них сказала, что, мол, на пенсию не очень-то проживешь, да и детям помогать надо: дочь – мать-одиночка, сейчас в декрете сидит… Но в основном никто не стенает, не плачется. А одна женщина вообще удивила: «Мне моя жизнь нравится. А что, лучше сидеть в четырех стенах что ли? Здесь у меня и заработок, и подруги, и впечатления… За день столько всего случается – интереснее всякого сериала».

Тут и добавить нечего. Разве изречь что-либо банальное, вроде: «Жизнь прекрасна во всех своих проявлениях».

Нет, лучше закончу стихами Александра Кушнера: