Ровно 30 лет назад 15 мая Генеральная ассамблея ООН учредила международный День семьи.
Ни у кого, по-моему, не возникает никаких сомнений в необходимости и важности этого праздника. В отличие, допустим, от Дня лакоманьяка, который тоже отмечают в этот день представительницы женского пола со сдвигом в маниакальную увлеченность маникюром.
В мировом праздничном календаре маразма хватает…
А вот День семьи – это совсем другое дело. Согласно менталитету большинства людей семья как ячейка общества принадлежит к категории извечных человеческих ценностей, не подлежащей исторической девальвации и моральному пересмотру. Именно в семье человек делает свои первые шаги – и в буквальном, и в социальном смысле. И никакие общественно-образовательные институты не могут заменить семью в деле нравственного воспитания человека и его психологической адаптации к внешнему миру.
Семья – в зоне риска
Казалось бы, семейные ценности не должны подвергаться сомнению – это незыблемый промысел Божий. Всякий верующий или хотя бы уважающий веру человек знает, как к этому вопросу относится Священное писание: «И сотворил Бог человека по образу Своему; мужчину и женщину сотворил. Благословил их Бог и сказал им: плодитесь и размножайтесь», – говорится в Библии. И еще: «И сказал Господь Бог: нехорошо быть человеку одному: сотворим ему помощника, соответственного ему. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену и привел ее к человеку». Или еще: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть».
Ну не будем придираться к проявлению явной симпатии к мужскому полу, не будем комментировать физиологическую сторону трансплантации реберной части мужчины – как бы единственного человека в названной паре. Это лишь вопрос терминологии. Ясно одно: люди с древнейших библейских времен исповедовали истину: «Семья имеет высшее Божественное происхождение, кроме семьи, основанной на браке мужчины и женщины, не предусматривает никакой альтернативы».
Так, может, у мусульман по-другому? Ничуть. У них в Священном Коране вообще можно встретить множество аятов, посвященных институту семьи. Например: «Среди Его знамений – то, что Он сотворил из вас самих жен для вас, чтобы вы находили в них успокоение, и установил между вами любовь и милосердие». В общем, то же самое, правда, с известным допуском многоженства…
А теперь посмотрим на современную трансформацию понятия «семья» с учетом всеобщей и торжествующей толерантности. Да простит меня Бог, но семья сейчас может быть всякой и разной. Она может состоять из однополых пар, но этим уже никого не удивишь. Их теперь даже в церкви венчают. Семьей могут стать трансвестит и трансгендер.
Семьей могут назваться… ну как бы это сказать поприличнее… представители разных биологических видов, но безумно любящих друг друга. Священное понятие семьи кощунственно отдано на поругание и срам. И никто не покарает за грех и беззаконие перед Высшими силами…
Не сомневаюсь, что подобные рассуждения кое-где и кое-кто заклеймит самыми разными обидными словами: дремучая отсталость, косность мышления, ретроградство, мракобесие… Но пусть лучше так, чем согласиться с тем, что наших детей надо нравственно растлевать с самых ранних лет. Один мой хороший приятель, живущий в Мюнхене, на полном серьезе собирается вернуться в Казахстан, откуда в свое время уехал по немецкой линии. А в чем причина? Боится за своих детей и последующее потомство. Не могу, говорит, наблюдать, как в детском саду им уже начинают задавать вкрадчиво-иезуитские вопросы: мол, а кем ты, детка, хочешь стать в будущем – мальчиком или девочкой? Или приводить в школьный класс широкоплечих гендеров в женском платье, с макияжем и говорить об их неописуемой неотразимости, утверждая, что это естественно и нормально…
Замечено, что институт семьи обычно начинает расшатываться в лихие смутные времена, когда рушится привычная жизнь и подвергаются переоценке прежние идеалы. Так было и после ряда социальных революций в начале прошлого века. Тогда тоже утверждали, что семья – это закостенелый пережиток прошлого. На фоне женского движения феминисток и суфражисток внушалась мысль, что семья – это такая же эксплуатация человека человеком, главным образом женщины как личности забитой и неравноправной. Ребенок как таковой лишь отвлекал родителей от глобальных революционных задач, а поскольку в семье все без исключения работали и боролись, воспитание детей вверялось государству. Именно в те времена были придуманы круглосуточные детсады, ясли и группы продленного дня. Семейные устои трещали по швам. Но потом потихоньку все устоялось и вернулось на круги своя. Выживет ли семья на этот раз – в разгар и разгул крепчающей гендерной революции?
Семья – под научным прицелом
Впрочем, семья – даже в своем «нормальном» составе – это сложный социально-общественный институт со своими психологическими сложностями. Неслучайно она находится под пристальным вниманием ученых разной направленности: психологов, социологов, демографов, сексологов. А как же иначе, если семья сама по себе имеет несколько видов и подвидов. Семьи бывают полные, неполные, смешанные, межрасовые,
межэтнические и даже комплиментарные. У каждой есть свои сложности и особенности партнерского взаимодействия.
В конце февраля этого года в Шымкенте высадился десант ученых из Алматы, призванный изучить жизнь и проблемы межэтнических или межнациональных семей в нашем городе и близлежащих районах. Ученая группа состояла из одного историка и четырех психологов. Возглавил ее доктор исторических наук, профессор, директор института Азиатских исследований Герман Николаевич Ким. Он и объяснил мне суть этих исследований и смысл их необходимости для науки.
К слову сказать, Герман Николаевич был в Шымкенте примерно 25 лет назад и чрезвычайно поразился разительной перемене, произошедшей с городом. Разумеется, в лучшую сторону. В прошлой памяти осталось нечно пыльное, грязноватое, серое и жутко провинциальное: «Прилетел я вечером, когда уже стемнело, и уже на подлете был заворожен раскинувшейся картиной сияющего и пульсирующего жизнью мегаполиса…»
«Нынешний мой приезд связан с проектом, который финансирует Министерство науки и высшего образования РК, – говорит Герман Николаевич. – В чем его задача? Этот проект, по большому счету, связан с гендерными вопросами, а если точнее, с жизнью женщин Казахстана и их семейным благополучием. Роль женщин давно уже перешагнула патриархальные каноны, где ей предлагалось место лишь как хранительницы домашнего очага, производительницы детей, кухарки, прачки и т.д. В общем, никто раньше не задавался вопросами: сколько времени у нее уходит на домашнее хозяйство, сколько сил и здоровья она жертвует на алтарь семьи, какая часть жизни ей остается на активное существование в социуме?
А если немного сузить эти вопросы, то можно вычленить такую важную тему, как роль и миссия женщины в воспитании детей, то есть нашего будущего поколения. А если сжать тему еще уже, то нам хотелось бы рассмотреть роль женщины в формировании идентичности детей в семье. Как гражданской, в государственном контексте, так и кровной, этнической. И вот здесь уже речь идет о межэтнических, как раньше говорили, интернациональных семьях, у которых есть свои специфические проблемы. Допустим, сложилась семья, где муж – русский, а мать – кореянка. Кем в этом случае будут ощущать себя их дети? Корейцами или русскими? Кто из супругов больше влияет на воспитание национального духа? Отец ли, чаще всего пользующийся в семье беспрекословным весом и авторитетом? Или мать, отдающая ребенку, несомненно, больше времени, внимания и материнской теплоты?
Роли нашей команды распределились так: четверо моих коллег-социологов начали работать в районах близ Шымкента. Там живут, кроме казахов, и таджики, и курды, и татары, и чеченцы, и узбеки, а значит, там не может не быть этнически смешанных семей. А я, в свою очередь, опрашиваю семьи, где один из супругов – кореец, и таких семей мне удалось найти уже десять. Все данные этих опросов будут обобщены и проанализированы, будет дана глубокая оценка. Почему был выбран именно ваш южный регион? Потому что другие области Казахстана более однородны по национальному составу, а южноказахстанское этническое разнообразие предполагает более широкий спектр изучения существующих проблем. А проблемы такие есть, например, нередко встречающаяся дискриминация женщины в смешанных семьях по половому признаку. И чем дальше от города, тем чаще она встречается. В глубинке, например, женщины говорили, что даже из дома не могут выйти без разрешения мужа или без бдительного сопровождения стражей ее нравственности. Это не просто проблемы личного порядка, это проблемы общественного и государственного значения».
В межэтнических браках встречаются и другие проблемы. Они могут возникнуть даже в отношении к самым элементарным бытовым вещам, связанным с разностью обычаев и жизненного уклада. Не говоря уже о крупных разногласиях, к примеру, в вопросах веры. По каким, допустим, традициям должна быть организована свадьба, как следует воспитывать детей и какую религию исповедовать – не по отдельности, а вместе с каждым членом семьи.
Но есть и несомненные преимущества. Многие ученые считают, что такие браки «способствуют усилению этнических контактов и сближению народов». К тому же, представители разных народов, спаянные в одну семью, «склонны более доброжелательно относиться к представителям других национальностей, признавая этнокультурные различия и проявляя большую толерантность в общении с представителями других культур».
Вот это, по-моему, очевидно, и Казахстан тому пример. В нашей стране до недавних пор каждый шестой брак был интернациональным, и многие из таких семей живут в мире и согласии. И уж точно, по общему мнению, в этих семьях рождаются потрясающе красивые и умные дети. Говорят, генетика так распорядилась. Так чем же объяснить их счастливый и крепкий союз? А тем, что если семья построена на взаимной любви, уважении и доверии, то она переборет любые разногласия – и культурные, и межнациональные, и религиозные. И станут они одним целым, «и будут одна плоть…»
Елена ЛЕТЯГИНА
